Новые правила игры
Среди российских радиохолдингов «Газпром-Медиа Радио» – крупнейшая по количеству радиостанций. Среди них: «Авторадио», «Юмор FM», Радио ENERGY, Радио Romantika, Детское радио, Comedy Radio, Like FM, Онлайн Радио 101.ru и др. Несмотря на кризис, их команда реализовывает в год колоссальное количество больших и малых социальных и благотворительных проектов. Зачем нацеленным на коммерческий успех структурам «играть в социалку» и реализовывать не только высокодоходные проекты, мы поинтересовались у генерального директора ГПМ Радио и вице-президента Российской академии радио Юрия КОСТИНА.
- ЮРИЙ Алексеевич, изначально разрешите вас поздравить с победами в крупнейшей премии в области радио – «Радиомания 2017». Как оцениваете свои результаты в этом году?
– В этом году «Микрофонов» – шесть. За шестнадцать лет существования премии наш радиохолдинг получил их семьдесят семь. Оцениваю работу на пять с плюсом. Приятно удивлён, что коллеги из РАР так высоко оценили наш труд. Ведь голосующие академики являются ещё и представителями конкурирующих с нами радиокомпаний. Понятное дело, что есть такие проекты, которые в общем-то трудно не заметить. Например, фестиваль «Авторадио» «Победа» или Like FM. Есть прорывные проекты для индустрии в целом. Но «Победа» – не просто внеэфирный продукт. В нём высокая духовная составляющая. Нами двигало желание принять участие в возрождении хора Александрова, многие участники которого погибли в страшной авиакатастрофе. Именно на духовном, душевном уровне нашу идею приняли и поддержали все – от сотрудников компании до руководителя «Газпром-Медиа» Дмитрия Чернышенко. И вот александровцы в обновлённом составе выходят на сцену на Поклонной горе 8 мая 2017 года в холод, под дождём и снегом, исполняют песни военных лет. НТВ показывает телеверсию. Ради таких моментов стоит жить. И для того чтобы удивлять, придумывать новое. На рынке дефицит идей. На радио часто лишь модифицируют проверенные проекты, не выводя на рынок принципиально новых продуктов. Не отсутствие рекламных денег – их достаточно, нужно уметь их совместно привлекать на рынок радио, а отсутствие ярких идей может привести отрасль к новому кризису.
– В этом году «Русское радио» не было представлено ни в одной из номинаций. У них не было достойных проектов или после смены их руководства станция намеренно бойкотирует «Радиоманию»?
– Достойные проекты есть у всех, а бойкота никакого нет. «Радиоманию» организует РАР. И это не совсем премия, это главным образом конкурс. Церемонию можно вообще не проводить. Но мы тогда лишимся хорошего инструмента для продвижения радио как индустрии, яркой, интересной. А разве кто-то может быть против этого? Нынешний генеральный директор «Русской Медиагруппы» (в структуру которой входит «Русское радио») Роман Саркисов недавно принят в состав РАР. От РМГ в академии участвует один из основателей и учредителей группы Сергей Кожевников. Генеральный продюсер РМГ Сергей Балдин вручал «Микрофон» «Радиомании 2017» певице Ёлке в специальной номинации. Её песни чаще всего исполнялись на всех радиостанциях страны последние десять лет. Я уже привык к тому, что коллеги воздерживаются от активного участия в проектах, которые не являются их собственными. Так было и при прежнем руководстве, здесь преемственность сохранилась на все сто процентов. Мы их мнение не очень понимаем, ведь «Радиомания» – индустриальный проект. И мы, и ЕМГ, и ВГТРК, и «Крутой Медиа», и региональные игроки, то есть все премию радиосообщества поддерживаем. Но РАР – добровольное объединение профессионалов рынка, а РМГ – его крупный игрок. Важно, чтобы мы были вместе в принципиальных задачах, затрагивающих отрасль, а всё остальное просто бонус.
– У «Русского радио» сейчас нередко возникают конфликты с артистами. Недавно Лолита обвинила их в шантаже, говорят, Валерия и группа «ВИА Гра» вообще стали персонами нон грата в этом холдинге…
– Я в курсе этих историй. Но не считаю возможным это комментировать.
– Дипломатично уходите от ответа…
– Лишние напряжения в индустрии не нужны. Она маленькая, уникальная. Всё перемешано. Люди друг друга знают четверть века и более. Я уже иногда путаю, кто в настоящий момент каким холдингом руководит. Это как большая семья, латиноамериканский сериал. В итоге всё равно все должны помириться, потому что выяснится, что тут одни братья и сёстры. Радио должно быть консолидировано. Поодиночке мы не погибнем, но многие будут вынуждены побираться на рынке. А ведь у радио перспективы пережить всех, включая, извините, традиционное ТВ.
– В последнее время очень много разговоров вокруг взаимоотношений артистов и продюсеров с радиостанциями…
– Меня музыкальный бизнес при более близком рассмотрении озадачил. Когда я несколько спонтанно, «по совету друзей» и следуя просьбам уважаемых людей, стал президентом Академии музыки, то убедился, что консолидировать мир шоу-бизнеса невозможно. Артисты из категории мейнстрим безальтернативно зависят от телевидения и радио. Только самые-самые, успешные, цельные или просто безбашенные могут позволить себе бросить вызов тем, от кого они в итоге зависят. Это высококонкурентный рынок, на нём бал правит личный интерес, слава быстротечна. Артист может не любить радиостанцию и людей, на ней работающих, но он будет вести себя так, будто бы продюсер и он – братья навек. Это даже очень неприятно. Конечно, правила «понятийные» всё равно там существуют, но все вынуждены балансировать. Репутационные риски несут все артисты. Но если артист ведёт себя как профессиональный эквилибрист или флюгер, его нельзя оценивать привычными мерками, всё это не от хорошей жизни. Этот бардак, увы, никогда не закончится. Он просто примет иные формы. Такова специфика музыкальной индустрии, и не важно, где вы в ней работаете, в Москве, Лос-Анджелесе или в Сеуле.
– Сегодня многие российские артисты пиарятся на социальные темы, высказываются по политическим вопросам…
– А с чего вы взяли, что это делают только в России? Мы как-то попали на концерт Мадонны в Ницце. И там она полчаса рассказывала про Pussy Riot людям, которые вообще не знают этой истории. Как и многие, мы тоже ушли с середины этого концерта. Потому что она не пела, а говорила. Оговорюсь только, что если артист принимает участие в социальном проекте или высказывается на тему, которая его беспокоит, то он не может ведь делать это, запершись один в подвале? Поэтому тут вопрос совести каждого: поёшь ли ты о свободе там или о любви к Родине здесь, потому что таким образом выражаешь эту любовь, или это конъюнктура? А может быть, и то и другое…
– На ваш взгляд, артист имеет право публично говорить о политике и призывать к действиям?
– Это вопрос мотивации. Зачем артист говорит о политике? Это форма пиара или душа болит? Считаю, что артист может, абстрагируясь от конкретных ситуаций, говорить о мире, выступать против войны и несправедливости. Как в своё время это делал Джон Леннон. Да, некоторые артисты просто должны петь такие песни, которые будут заставлять задуматься. Без таких людей нельзя. Можно потерять чувство реальности. Музыка должна объединять. Мы, люди, живущие на этой земле, по сути, не враги друг другу. Наши общие враги – это экологические проблемы, тающие льды, убивающий Мировой океан мусор, детская смертность, голод, невежество и нищета, терроризм, утрата веры. Всё остальное – коммерция на крови и за счёт будущих поколений. И ещё: у артиста есть песни, музыка и текст. Это мощный и исчерпывающий арсенал. В своё время Слава Бутусов написал песню «Скованные одной цепью». Ему не нужно было выходить на трибуну и делать заявление. Всё и так было понятно из песни. Времена были конкретные. И сейчас бояться говорить правду неправильно. Но сегодня всё так запутано, откуда ты знаешь, что это правда? Да и своя она у каждого.
– Некая инициативная группа от представителей российского шоу-бизнеса пытается на государственном уровне ограничить эфирное время и гастрольную деятельность украинских артистов в нашей стране…
– Я не поддерживаю подобные инициативы. Причём как в отношении российских артистов со стороны Украины, так и в препятствии украинским артистам в их концертной деятельности на территории нашей страны. Если у нас появятся подобные запреты, то это значит, что наши недруги добьются того, чего они хотят: навсегда развести людей по углам. Информация будет таким образом подана, что мы будем виноваты. Мы же на каждом шагу говорим, что мы братский народ. Так будем хотя бы в музыке в одностороннем порядке оставаться братским народом.
– А вы согласны с тем, что украинская музыка и артисты, которые приходят на наш рынок, интереснее и качественнее, чем наши?
– Они просто не так жирно живут. Когда человек живёт не в очень комфортной обстановке, у него уровень творческой энергии повышается. Я по себе это знаю. Из-за того что Украина перманентно живёт в состоянии перестройки, реформ в постсоветской стране и при том ещё и с европейским уклоном, это отражается и на музыкантах. А вообще на нашем музыкальном рынке я вижу кризис контента. Заново открываю для себя «Машину», БГ, «Сплин», «Чайфов», «Кино», вслушиваюсь в каждую фразу у Высоцкого и Визбора, очень люблю Митяева, а также с любопытством изучаю русские рэп и хип-хоп. Считаю, что очень скоро придёт время серьёзной расстановки на рынке. Сегодня уже неприлично петь под фонограмму, писать плохие песни, также бесперспективно не принимать в расчёт молодёжную аудиторию. Необходимо давать молодёжи контент, который ей нравится. Есть тенденции, которым нужно следовать, чтобы сохранить интерес к той же русскоязычной музыке. И форма важна. В этом смысле наш Like FM – прорыв десятилетия. Пока по крайней мере нас здесь никто не обошёл.
– Ходят слухи, что у вас в холдинге планируют создать продюсерский центр, который будет заниматься продвижением артистов и созданием для них музыкального материала…
– Это не наш бизнес. Им нужно заниматься постоянно, пройти большой путь, который прошли такие люди, как Игорь Матвиенко, или Виктор Дробыш, или Алёна Михайлова. Это не шуточки и не хобби. Как и радио, шоу-бизнесом должны заниматься только профессионалы. Поэтому мы пока не планируем такой истории. Да, радиостанции ГПМ Радио могут продвинуть любого артиста, у нас такой охват, что больше никто не нужен. Но мы не позиционируем себя в качестве игроков в музыкальной индустрии. Мы просто делаем хорошее радио.
– В следующем году «Авторадио» будет отмечать двадцатипятилетие. Какие социальные и масштабные проекты планируете реализовать и приурочить к этой дате?
– Мы служим людям, слушателям, которым нужны наши форматы во всех уголках нашей необъятной и фантастически прекрасной страны и за её пределами. Поэтому главный и самый масштабный проект для нас – это… собственно «Авторадио». Пускай оно живёт, процветает, развивается, радует, информирует, оберегает, объединяет. А уж за нами не заржавеет. Удивим масштабами.
Полный текст интервью: «Аргументы Недели»